Одним из открытий спектакля «Черная бурка» стала вдохновенная игра исполнителя главной роли заслуженного артиста Кабардино-Балкарии Гиви Валиева. Актер рассказал old.noar.ru о волнении перед спектаклем и поделился рецептом успеха постановки.

- Каковы Ваши ощущения от игры на сцене знаменитого Малого театра России?

- Думаю, что сегодняшний день знаменателен не только для меня, но и для всей нашей республики. Юбилейные торжества организованы на самом высоком уровне. Я испытывал чувство огромной ответственности, первый раз жизни выступая перед столичным зрителем. Даже не знаю, с чем сравнить это. Возможно, так же чувствовали себя гладиаторы в римском Колизее. Удивительно: я хорошо владею своими нервами, но в первом действии не смог совладать с ними. Было огромное волнение. Москвичей трудно чем-то удивить, ведь в столице много отличных актеров. Но все мы очень старались и выложились на сцене.

- Вечер был посвящен не только юбилею Северо-Осетинского театра, но и столетию прославленного Бало Тхапсаева, имя которого театр с гордостью несет. Не секрет, что подлинный успех пришел к Тхапсаеву здесь, в Москве…

- Согласен. Когда я только зашел в фойе Малого театра, то увидел глаза Тхапсаева – на афишах, фотографиях, архивных материалах… Сразу же сказал себе: «Сегодня нам нельзя играть плохо. Что бы ни было, нужно собраться и показать, что мы достойны считаться продолжателями его дела, что театр не зря назван именем В. Тхапсаева. Владимир Тхапсаев – актер, принадлежащий не только Северной Осетии, но и всей нашей стране, всему миру. Мы сегодня не имели права подвести его.

- У вас это получилось. Особенно напряженной выглядела сцена расставания с Чоброй во втором действии…

- Одна из моих любимых в этом спектакле! Тузар вырывает из своего сердца самое дорогое, что у него есть – любовь и преданность. Тузар прощается с Чоброй, которую любит больше жизни. Он до последнего верил, что может быть с ней, но понимает, что они с ней – разные по натуре и не смогут ужиться. А, поняв это, он переступает через себя. Это – самый драматичный эпизод в пьесе Георгия Доментьевича Хугаева.

- Спектакль в целом – очень живой. Много движения, много пластики, быстрый ритм, резкая смена мизансцен…

- Это заслуга тех, кто работал над спектаклем - и режиссера Казбека Дзудтагова, к сожалению, рано ушедшего от нас, и помощника режиссера Светланы Кесаевой. У них есть особая способность мыслить пластическими образами. Благодаря им спектакль и стал таким запоминающимся для зрителей. Иначе было невозможно из множества деталей и частностей построить целое художественное произведение. Не хочу хвастаться, но пластику ставил я. При этом четко осознавая, что спектакль нельзя превращать в водевиль.

- Как Вам работалось с актерами, уже добившимися успехов на сцене Осетинского театра?

- Прекрасно! Сурен Хугаев, Жанна Габуева, Лактемир Дзтиев, Залина Малкарова – все они помогали нам, молодым артистам, занятым в спектакле. Когда, к примеру, общаешься с Суреном Хугаевым, возникает ощущение, что на тебя идет лавина и нужно или сопротивляться, или прятаться – настолько это мощный человек. А Лактемир Тепсарикоевич на репетициях не уставал повторять: «Давай работать как отец с сыном». У нас в коллективе – очень теплые отношения. Возможно, и это повлияло на успех постановки.

- Чего Вы больше всего боялись во время работы над спектаклем «Черная бурка»?

- Все мы, весь актерский ансамбль, боялись только одного. Понимаете, чувствуешь себя канатоходцем. Работая над притчей, ты можешь либо упасть в пропасть трагедии, либо сделать из нее сказку. Мы руководствовались главным принципом: приблизить текст к современности и глазами животных показать, каковы люди сегодня. Мы хотели донести до зрителя мысль о недопустимости предательства. Надеюсь, у нас получилось.

- А мы, в свою очередь, надеемся, что Вы когда-нибудь тоже сыграете роль Отелло, как Владимир Тхапсаев.

- Ни за что! Лучше уж я буду Ромео! (смеется)